Либертино Ариас Вигиль

Родился в Саме. Вернулся в Испанию в 2002 году.


Я всегда мечтал приехать. У меня уже никого тут не осталось. Я вернулся в Испанию в 2002 году, одним из последних, потому что меня не пускали.

Либертино Ариас Вигиль

Родился в Саме. Вернулся в Испанию в 2002 году.


Я всегда мечтал приехать. У меня уже никого тут не осталось. Я вернулся в Испанию в 2002 году, одним из последних, потому что меня не пускали.

Об отказе в выезде из СССР
Я работал в Омске, а это был закрытый военный город. Там нефтехимия, ракеты, моторостроительный авиационный институт. Работал, казалось бы, на самой простой работе — на приборостроительном заводе. Там вроде бы все шло для народа. Но приборы для народа, а «стоят» они на военной технике. Я жил в Омске, но бывал в Москве в командировках. Например, приобрести драгметаллы по заявке, идешь на склады — и их при тебе грузят. Правда для этого надо было 2−3 бутылки спирта поставить кладовщику пару раз.
У меня брат с сестрой уехали, мать дала приглашение. А меня не пустили. Пошел в милицию — там говорят: Это от нас не зависит». Меня отправили в КГБ, пошел в КГБ, там посмотрели бумаги и говорят: «Это от нас не зависит». Я говорю: «А от кого?». «От компартии, – отвечают, – здание соседнее, рядом стоит». Пошел туда. А там хитрое расписание.
Первые лица принимают только в пятую пятницу, раз в квартал. И обычно этих пятых пятниц просто нет. Поэтому я не попадал к первым лицам, а попадал только ко вторым.
Первые лица принимают только в пятую пятницу, раз в квартал. И обычно этих пятых пятниц просто нет. Поэтому я не попадал к первым лицам, а попадал только ко вторым.
Сам секретарь обкома у нас хороший был мужик такой, интеллигентный. А второй даже фразу составить не мог. Он меня все старался вызвать на провокацию. Говорил :"Омск закрытый город". А я говорю: «Где тут замок? Где он закрыт-то?» В общем отказали мне. Так я не приехал на встречу с матерью. А сестра и брат поехали на встречу во Францию.
О работе в СССР и поздней репатриации в Испанию
Работать я начал с 17 лет, с 1947 года. Беспрерывно работал. Работали электриком, потом в шахте, потом телефонистом, потом опять электриком на заводе, потом начальником цеха. Ну вот и все, вся моя жизнь. Вот так.
А потом началась эта перестройка, все рухнуло. Но я уже отработал стаж, уволился. Но на пенсию не проживешь, тем более тогда пенсию не платили. Пошел устроился в милицию электриком. Давали эту же пенсию. Нормально было. Ну и потом я еще от Испании получал 750 долларов в год. На эти деньги я в принципе и построил дачу. На базаре все можно было купить.
Я приехал сюда уже в 1996 году. Изначально записался на 2 недели, но раз уж приехал, остался на 3 месяца. Жена уехала, а я остался здесь. Стал оформлять документы, чтобы дали мне квартиру. В итоге я получил квартиру на одной лестничной клетке с братом, в Лангрео. Конечно, то, что было в у меня в России, я продал (сын потом продал), но это уже ничего не стоило — машина, дача.
Я приехал сюда уже в 1996 году. Изначально записался на 2 недели, но раз уж приехал, остался на 3 месяца. Жена уехала, а я остался здесь. Стал оформлять документы, чтобы дали мне квартиру. В итоге я получил квартиру на одной лестничной клетке с братом, в Лангрео. Конечно, то, что было в у меня в России, я продал (сын потом продал), но это уже ничего не стоило — машина, дача.
О жизни в Испании на пенсии
Ну вот здесь нормально, ночью не боишься. У меня была работа последняя в принципе напротив дома, в милиции, но там был военный городок. Напрямую не пройти, надо было обходить. Ночью идешь, если навстречу девчонка, она так-то шарахнется в сторону — боятся. Меня вызывали часто во внеурочное время, потому что я рядом жил — пульт не работает или там еще что-то. Ну иногда присылали машину.
Но я приехал в Испанию и тут заниматься нечем. Вроде и квартира есть, и все благоустроено. Но я пенсионер, на работу тут меня никто не возьмет. Там работа была, дача и гараж с машиной, есть чем заниматься. Машину так ведь не отремонтируешь — приходилось своими руками это делать. И детали иногда приходилось делать. Хорошо, меня на заводе все знали — принесу им деталь, они новую мне сварят, выточат или закалят, или еще что. Как-то там вроде занят был чем-то, а здесь ничем не занят.
И вот чувство — хиреешь, хиреешь помаленьку. Ну хожу пешком туда и обратно, грузы мне нельзя поднимать больше 30 кг, так врач говорит. Общение есть — встретимся у Меркадоны, постоим, поболтаем. Заходим, продукты покупаем и каждый идет в своем направлении. Но домой не придешь, не поговоришь.
И вот чувство — хиреешь, хиреешь помаленьку. Ну хожу пешком туда и обратно, грузы мне нельзя поднимать больше 30 кг, так врач говорит. Общение есть — встретимся у Меркадоны, постоим, поболтаем. Заходим, продукты покупаем и каждый идет в своем направлении. Но домой не придешь, не поговоришь.
Интервью © Анна Граве
Фото © Михаил Платонов